На встрече после этого лагеря мы все время смеялись. Уж очень ребята классно рассказывали, как они просто ходили по территории ПВР и пели «Мы к вам приехали на чаа-ас», и люди к ним присоединялись. Как Аня вдруг решила плести всем расточки. Как они высыпали весь бисер и бусины в тазы и запускали туда руки. Как мальчик Витя отмотал себе целый моток веревки, чтобы сделать самые большие в мире качели.
Хотя смешного в целом-то мало. Но похоже у команды Марии Волковой получилось не просто сделать «маленький кусочек нормального лета» для детей из Украины, но и самим порадоваться этому лету, по-честному прожить его вместе с детьми!
Улыбнитесь и вы, читая фрагменты командного интервью.
Мы стараемся не рассказывать личных историй и не публиковать личных фото участников лагерей для защиты персональных данных. Зато мы приводим фрагменты рассказа команды в виде прямой речи, которая создает эффект присутствия и позволяет хотя бы немного почувствовать, что мы делаем, и как наши планы и концепции сталкиваются с реальностью, которую никто из нас раньше даже не представлял.
Бонус треки:
Мультфильм про то, как два великана подрались за Землю, а потом устали и помирились
Песня про брови
Самое яркое воспоминание
«Безумно понравилось, как нас принимали взрослые. Некоторые приходили что-то делали с нами, шутили, радовались, что кто-то займется с детьми. Безумно понравилось, что дети записали песню с Верой! Вообще скорее позитив от смены, а вот с моей работой - еще не решено».
«Если честно, самое яркое и эмоциональное было - как детей увозили (там с одной семьей проблема, родители по словам руководства ПВР пьют, бьют детей, вызвали полицию). Я не могу об этом не вспоминать».
«Запомнились несколько моментов личного общения с детьми, неожиданные истории».
«Если говорить о позитивном, то такое место заставляет проживать весь спектр за один день от края до края, и очень насыщенно».
«Да, очень порадовала песня, и как весь лагерь ее как один пел!»
«Очень вдохновила свечка. Их немного приходило, тк у нас все было в свободном формате. Девочка предложила поговорить про дружбу. Многие дети рассказывали свои истории, и взрослые тоже. На свечке мы потирали руки вместо аплодисментов».
«В целом все было позитивно, все смешалось в одно яркое пятно».
«Ярчайшим эмоциональным впечатлением для меня стал мультфильм, в котором два человека сцепляются в драке за планету, и один говорит «устал», и второй говорит «устал», и все кончилось. Это была мечта».
«Игра, когда летел самолет или ехала машина, и они с криками бежали: «Увезите, увезите нас в Донецк! В Марик!» Это была шутка, но по каким-то причинам как тем детям, в прошлом лагере, было важно смотреть телек с новостями, так этим было важно бежать за машиной. Это было такое представление, какая-то эмоциональная связка, что есть какое-то место – Волноваха, Дебальцево, куда ты можешь попасть, реально уехать».
«А еще сильным впечатлением была веревка Олофа. Это тоненький канат метров 30. (Как Пятачок всех спасает, Винни написал ему Оду: «— Смелей! — он громко произнес. — Друзья, скорей найдите трос (Допустим, толстенький шпагат, А лучше — тоненький канат)». Веревка Олофа находилась как раз посередине между толстеньким шпагатом и тоненьким канатом). Одна из его задумок была в том, чтобы вязать какие-то математические и обычные узлы. Он занимается с социально неблагополучными детьми физикой и математикой, и он нащупал какую-то связь.
Если кто-то еще будет делать лагерь, я всем рекомендую: купите веревку! Она может быть качелями, она может быть просто канатом… Семилетний Витя, – а он как маленький Шакал из «Дома в котором», помните, с письмами благотворителям: "Помогите бедному слепому малютке, чьей единственной отрадой является музыка"? Вот, такой же: человек ходит и собирает добро, все гребет в свои карманы! И вот он приходит к Олофу и говорит - мне нужна веревка. Олоф добрый, даёт весь моток: «Отрежь сколько тебе надо». Я иду и вижу - сидит Витя и отматывает веревку.
"Что ты делаешь?" – "Олоф сказал: бери, сколько надо, вот, беру, сколько надо". – "Всё что ли?" – "Нет, не всё: палку (на которую верёвка намотана) отдам". - «Зачем так много?» - «Я хочу сделать такие качели, на которые усядутся сразу все!" Я говорю: "Не выйдет, физика не позволит". – "Физика все позволит, надо только найти достаточно высокое дерево!...»
…Мальчик напоследок попросил коробку, а то набралось добра!»
Место и люди
«Между собой они общались. Часть приехала вообще с января, и многие были соседями в Донецке. Часть точно была хорошо знакома».
«Мы занимались не со всеми детьми. Всего было 39 человек, 3 забрали, 3 уехали в Донецк, из остальных ходили 17 человек. Нас было шестеро, и на нас приходилось по 3-4 ребенка.
Как мне объяснила в последний день одна из бабушек, мы с самого начала связались с «контингентом» - то есть часть людей, которая к нам ходила – это «контингент», это не приличные люди. «Почему их так много, они визжат, бегают и кричат? Почем он не знает свое место и лезет играть с другими детьми? Мой внук с этими детьми играть не может»
Но зато мы окучили реально тех людей, которые хотели. В первый день они пришли к нам еще до завтрака, и спросили когда же уже все начнется».
«С какими-то детьми получалось лично пообщаться. Было два Кирилла – один просто и один Большой. Два Дани – Даня Белый и Даня быстрый. Две или три Ани – одна Анечка а другая Аня».
«Я до этого была на смене в Московской области с Димой Полянцевым. Эти лагеря нельзя даже сравнивать: там было много детей без родителей, у всех из них либо погибли родители, либо были разрушены дома, либо родители были на фронте, либо все это вместе. В ходе акклиматизации, пока не найдутся другие люди, надо было ими заниматься. На каждый отряд был только один вожатый, который отвечал за них 24 часа. Мы там были все время на подхвате, мы даже не придерживались принципов свободного образования, брали их на пары между завтраком и обедом, и между тихим часом и ужином. Людей было мало, ситуация экстремальная, среди младших много тяжело травмированных.
Здесь ситуация во всех отношениях была обратная. Во-первых, это был не пионерский лагерь. ПВВТ – это социальное учреждение, выглядит как приличного уровня санаторий, стенка в стенку с губернаторской дачей. Администрация крайне многочисленна.
Но способность с огромным достоинством держаться в этой ситуации - это то что объединяет детей их обоих лагерей. Даже для меня, для взрослого человека, это пример».
«Меня очень поддерживал опыт Клина - меня там захлестнули эмоции «какие все хорошие люди, какая хорошая администрация» и т.д., и директор Дима сделал такое лицо… Я вспоминала это Димино выражение лица и то, что он промолчал, а мог бы сказать «Не все так однозначно».
Взрослых было много, очень разных, они выстраивали с нами разные отношения. Некоторых людей мы откровенно раздражали. К счастью, они общались только со мной. Мы ничего не пачкали, были очень аккуратными. Но вот человек прошел все места, где мы были, и в конце концов нашел маленький пакетик с мусором, не поленилась подняться на 4 этаж и сказать мне: «Вот!». Я думала что такое? Там в одном месте дети пробили крышу веранды мячом, но это еще до нас… «А вы представьте себе, если кто-то придет и сфотографирует?» Огромный пласт связан с тем, что кто-то может прийти и сфоткать… Например, нельзя сушить вещи на веревках… Такого было довольно много с административной стороны».
«Важный момент – там были дети из ДНР, и были дети из Украины, они обсуждали между собой учебные программы, оценки, но между ними не было конфронтации. А между взрослыми такая конфронтация была.
Дети, с которыми мы занимались, если смотреть на них глазами социального работника, все они обладали элементами социальной стигмы. При этом они постоянно ругались, но ни в одном конфликте я не слышала спец обзывательств, хотя у них совпадали имена.
Часть стигматизированные, часть обычные дети, все это были обаятельные, харизматичные, прекрасные дети… Это не просто СДВГ, это еще лучше».
«Дети вообще такие, если их не трогать! Им повезло, что они стигматизированы и их не сильно трогают».
«В нашем же корпусе на 1 этаже была огромная комната, которая вся была завалена одеждой. Они брали чистую одежду, ходили в ней, отдавали грязную. Потом дядечка взял всю эту одежду, наша Вера ему помогала сортировать, и сразу же привез новую порцию одежды. Так что социальной жести там не было».
«Там были в основном люди пожилые, много инвалидов, и скорее всего не работают, потому что оттуда очень тяжело выбраться. Весь обслуживающий персонал это местные, но нужно полчаса идти до автобуса, и автобус ходит раз в 40 минут и идет час».
«Мама Анечки, инженер с двумя высшими образованиями, была инженером на заводе, работает уборщицей. Чья-то мама каждое утро встает в 5 утра и едет работать медсестрой. Какой-то мальчик каждый день ездит в город. У некоторых есть машины. Мама многих детей собирается купить компьютер и работать удаленно».
Что делали
«Я сама с детства была в разных лагерях. На некоторые это совсем непохоже, по степени свободы. Мы начали полностью подстраиваться под детей, и это было очень классно. Они стали предлагать то и то, и моя работа заключалась в том, чтобы поддерживать их в том, вовлекаться в их истории… Я была и в горизонтальных лагерях, это немного похоже».
«Я готовилась к чему-то по рассказам, смотрела зумы, слушала рассказы. Я думала что надо быть как-то готовой! А оказалась главной по настолкам, хотя я не умею. Оказалось все совсем не так».
«Несмотря на то, что в других лагерях волонтеры не жили с детьми, они как будто бы больше сблизились, много личных историй. У нас как будто этого было не очень много. У них это не принято».
«Не было проблем, что детей слишком много. К тому же они сами могли себя занять, не было такого, чтобы они круглосуточно требовали нашего внимания…»
«Хотя некоторые с утра стояли у порога и говорили, почему вы не выходите! Аня даже повесила график работы. Но в последний день все перемешалось, и они все равно раскидали попки от огурцов».
«Висело объявление, что мы будем представляться. Но «контингент» нашел нас еще до представления… Когда я поняла, что половины народу не хватает, передо мной встал выбор – пойти к администрации и все организовать, сделать все добровольно – принудительно… Вообще беспринужденный подход мне представляется результатом фантастических удач, ресурсности, удивительных стечений обстоятельств, я не знаю как бы это работало в среднем случае…
Я прикинула, что пойду к директору и спрошу, где остальные дети, не провести ли нам родительское собрание? У нас есть три классных репетитора, и если вы хотите своим детям добра, то не отвергайте нас, так как мы к вам заехали на час… Но я не сделала этого из уважения к Олофу, стороннику свободного образования и противнику авторитаризма. Выходило так, что девочки сходу мне не возразят, а потом в команде будет конфликт…»
«Когда он уехал раньше, Маша сказала, что мы потеряли свои моральные ориентиры».
«Быть с ним авторитарной - это так же умно, как штыковой лопатой воду копать!
Получается, что мы не только детям сделали что-то полезное, но и для себя что-то очень важное.
У нас были музыканты, но не было Гамельнского крысолова.
Но нас было невозможно не увидеть, не услышать, мы были громкие, яркие, везде! Так что кто хотел, тот пришел».
«Очень много всего происходило, постоянно сменяли друг друга картины…»
«Было много достижений, которые сложно назвать педагогическими прорывами. Но был эпизод, когда я выдала бисер, чтобы собирать бусы, и задержалась. Весь бисер был перепутан, он был весь насыпан в тазы… Я-то думала, что каждый возьмет себе тарелочку и по 7 бусинок… Но они окружили себя бисером со всех сторон, и вот кто-то уже опускает руки в таз и говорит: «Это так приятно!». Я когда это увидела, у меня видимо было страшное лицо, но у меня включился мозг и я подумала: «Если я заставлю людей собирать бисер, то это будет ужасно». В итоге все его сами разбирали, разбирали, и в итоге весь разобрали по цветам. Достаточно бурные граждане сидят и кладут синие бусины в один стаканчик – это было круто!
Оставили им игры в надежде, что они будут играть. Оставили им насос для мячей, потому что им привозили и до нас мячи, но они все сдувались и валялись в разных местах. А дети даже покрасили ободранный мяч фломастером! Назначили ответственного по насосу. За каждую игру сказали кто отвечает. Оставили лески, нитки…»
«У меня возникла идея расточки по какой-то непонятной причине, и я стала их делать».
«У нас было хорошее настроение, мы просто громко ходили впятером и пели «Мы к вам заехали на час». Мы ходили и разносили позитив, это было мощным призывом! Все ходили и смотрели, а потом мы вывесили расписание, и все стали приходить.
Были подростки, которые говорили фи и уходили. Может быть это были подростки, которые не хотели играть с детьми. Была в корпусе маленькая девочка, которая просто грустно сидела в кресле».
«Я ничего не умела, поэтому я делала всего понемножку. Плели, играли, просто тусовались, играли, нужно было просто желание общаться».
«Я хотела еще сказать пару слов, про то, когда Олоф сделал очень классный галактический квест. Пришли все волонтеры, маленькие дети просто не втупили в то, что происходит, дети отвалились, мы ходили с ним сами, было очень интересно, и хотя жаль что никто не пришел, сгонять на такое было бы нелепо!»
«По опыту других лагерей я слышала, что им тяжело воспринимать новую информацию, поэтому никакая образовательная активность не зайдет. Это звучало как правда, но потом я подумала, что это не всегда так. Я репетитор, и у меня есть ученики оттуда, которые хотят учиться. Я не стала бы ставить крест на образовательных активностях».
«Я приехала с музыкальными инструментами, мы делали пару раз оркестр, и у нас даже что-то получилось, мы держали ритм, немного импровизировали. Основное это было укулеле, и все по чуть-чуть учились на нем играть, и детям было интересно узнавать какие-то аккорды, они запоминали это. А кто-то не хотел учиться и просто брал ее и фигачил экспериментальную музыку.
В первый день я вынесла все инструменты. Может быть это был толчок к тому, чтобы они что-то придумали сами».
«В первой половине дня к нам приходило меньше людей, и мы полностью под них подстраивались – шли играть, или смотреть муравьев, или делать с Олофом качели. В 12.30 уже был обед, потом во второй половине каждый день было какое-то событие, например сумки, котики, бисер».
«Они теперь все обвешанные котиками. У меня были вальдорфские заготовки котиков, мы с кузиной их сделали заранее, из них надо было шить, иголку все умеют держать в руках, даже мальчики».
«Бисером занимались абсолютно все. Были очень разные бусины».
«Было очень успешное занятие - они собирали начало вещества – Кварки, разные типы Кварков».
Какую задачу мы решаем
«Вышло так, как вышло. Тем кто был с нами - им было хорошо».
«У нас по крайней мере получилось показать, что так можно».
«Надо посмотреть, встретить их через 30 лет и спросить, помнят ли они наш лагерь».
«Они и так очень живые, а это был маленький кусочек нормального детства».
«Подарить радость – справились. Подарить навыки - тоже справились. Человеку в сложной жизненной ситуации нужна небольшая поддержка. В одном жаргоне ИТЛ есть слово «грев» – от слова греть. Это может быть предмет, что угодно. Если человек сидит в изоляторе, ему стараются передать грев. Или если он вышел, его стараются что-то подсунуть, поддержать. Человек в больнице, и ему притаскивают передачи. Что, его не кормят? Кормят, но мы тащим ему апельсины. Я не склонна переоценивать ту миссию, которую мы тянем за собой, я сформулировала так, что это маленький акт поддержки».
«Они на свечках много говорили о том, как здорово что мы приехали, что это важно для них. Меня даже это немного пугало, потому что кто-то говорил, что будет писать каждый день, но этого не случилось. Я не думаю что они в тоске, думаю они продержатся на этом заряде».
«Я не думала об этом как о высоком смысле. Просто есть Витя. Они узнали, как делать веревки и крутить качели. Большой смысл в том, что мы ходили смотреть муравьев. Все это позитивные и хорошие впечатления, к которым они смогут возвращаться».
«У них была возможность поделать что-то классное и совместное, расплакаться и чтобы пожалели».
«У нас есть неделя, и мы можем сделать для них что-то классное».
«Это первый лагерь, где я ничего не могу рассказать, я просто договорилась с ПВР и дала деньги, а они сами все организовали. Я ничего не делала, все само произошло».
«Мы просто пели песни».
Финансовый отчет об этой смене